Мысль о различии культур

В западной культуре есть мотто, которого нет в нашей: be positive.

Речь идет в частности о том, что в своих высказываниях нужно стараться подчеркнуть положительные стороны чего-либо, даже есть на самом деле все плохо. Об этом вам скажут на тренингах по корпоративной этике, по решению конфликтов, по проведению собеседований и по лидерству.

Плохой кандидат на собеседовании — скажи, что он лапочка во всем, кроме того, что нужно компании сегодня, и наверняка мы сможем найти общие стороны в самом недалеком будущем. Плохо решена задача — все нормально, ты хорошо поработал, но наверное мы недостаточно внимания уделили взаимной коммуникации. Занимался мелкой несрочной задачей вместо важной — ты молодец, что поддерживаешь работоспособность системы и задумываешься о будущем, но иногда приходится заниматься и тем, что не очень приятно, но не менее важно.

Европейцы часто удивляются (или даже приходят в шок) жестким высказыванием людей из России и списывают это на различие культур, исторической подоплеки и что угодно другое. Но самом же деле все просто: надо посмотреть на язык.

В русском языке высказывания, негативные с точки зрения грамматики, вовсе не обязательно выражают общее негативное высказывание или жесткое оценочное мнение. Русский язык не против того, чтобы перед сказуемым появилась частица не в тех предложениях, где, к примеру, в английском желательно поставить no перед объектом.

Вот пример из книги по грамматике голландского языка:

Hij geeft haar geen bloemen.

Английский вариант повторит эту фразу слово в слово:

He gives her no flowers.

Обратите внимание, что перед цветами стоит no (geen в голландском варианте). Соответственно, дословный перевод: «Он дает ей 0 цветов». По-русски этот же смысл передается фразой с иным построением:

Он не дарит ей цветы.

Вот она разница: по-русски он ничего не дал (негатив, как он мог!), а в германских языках: он хоть и дал ноль цветов, но все-таки дал (чистой воды позитивчик).

Читаем февральскую прессу

Пару недель назад в Амстердаме была та самая зима из анектода, которая длилась неделю. Случилось редкое явление — замерзли каналы. В твиттер постили фотки людей, катающихся на коньках по каналам города. Постили примерно так же массово, как москвичи постят скриншоты Яндекс-пробок.

Зима закончилась, стало теплее, садимся в садик читать свежую прессу.

Берем в руки сегодняшний выпуск муниципальной газеты. Там замерзший Принсенграхт.

ОК. Открываем февральский выпуск итальянского Internazionale, в котором смешная статья про митинги в Москве. Хопа, замерзший Принсенграхт!

Дома Амстердама

Вот четыре дома, стоящие на одном из каналов Амстердама. Типичные такие домики, которые однозначно считаются одним из визуальных символов города.

Однако просто глядя на эти дома — без справочников и архивов, — можно сказать, когда они были построены. Второй и четвертый — конец XVII века, третий — конец XVIII, первый слева — начала XIX-го.

Существует даже несложный алгоритм, напоминающий определитель растений, по которому можно вычислить время постройки. Он требует обратить внимание на несколько деталей, например, на высоту здания, на форму и размер окон, на то, уменьшаются ли окна ближе к крыше, есть ли лепные украшения, есть ли наклон фасада вперед, есть ли пилястры и т. д. Но самое простое — это посмотреть на фронтон. На ту самую верхнюю часть здания, которая и придает зданиям Амстердама их запоминающийся облик.

Существует около десятка разных типов фронтона, и каждый из них соответствую определенному периоду, известному с точностью до пяти-десяти лет. Часть типов пересекается во времени, но в целом есть можно очень ясно проследить, как изменялась форма фронтона.

Когда дома были деревянными, их фронтоны (кто-то поспорит с термином и предложит щипец, а кто-то вспомнит про коттоны и про лейблы) были остроконечными треугольными — с прямыми скатами. Таких деревянных домов осталось в Амстердаме всего два, один из которых (Begijnhof 34) построен в 1475 году и сегодня прячется во дворе недалеко от Spui (это в историческом центре).

Сегодняшнее же разнообразие началось со второй половины XVI века с появлением кирпичных домов.

У самых старых домов фасад с завитками. Собственно, те самые узнаваемые фронтоны начали появляться с 1600 года.

Первая версия — фронтон со ступеньками (1600–1665 гг). Вот типичный такой дом. Построен в 1626 году.

Затем прямые скаты появились опять, но уже в камне. Такие дома с строили в течение ста лет с 1620 по 1720 год. Целый ряд таких домов стоит на Spui (улица и площадь называется «Спау», а форма — spout-gable).

Или вот один из XVII-вековых складов:

Дальше идут приподнятые прямые фронтоны. Их совсем немного, и строили такие дома всего тридцать лет (±1640–1670 гг). Особенность — маленькие окна в основании фронтона. Пример 1639 года постройки:

В этом переходном периоде делали и менее изысканные формы, напоминающие уже следующий тип. Вот два дома, сооруженные вместе в 1665-м.

Наконец, от подъема полностью отказались и стали выстраивать словно еще один этаж над средним окном. Углы заполняли развесистыми или не очень кудрями. Такие дома строили очень долго, больше ста лет (1640–1770). Два дома по соседству с предыдущими, но появившиеся около 1700 года.

Примерно в это же время (1660–1790) встречались и колоколообразные фронтоны. Так что только глядя на форму однозначно сказать, какой дом построен раньше, не очень просто. 1760-й:

Здесь нас подстерегает и другая ловушка. Дома время от времени перестраивают, и, например, рядом стоит вот такой дом, у которого изначально был прямой фронтон. Потом его достроили, что хорошо видно по швам на кирпичной кладке. Дом построен в конце XVII века.

Со временем все испортилось и выступающих фронтонов не стало: начались карнизы — или поднятые и с узорами (в XVIII веке), или простые (и XVII, и XVIII, и особенно XIX).

С вазами 1740 года:

С повернутой крышей 1800-го:

Вот такая история в формах.